Глава I | Откровение

"Если человек отправляется от точки, в которой знание не помогает,
Он идет в направлении смысла"
Мамардашвили М.

Я вновь ощутила этот аромат, знакомый до боли запах любимых маминых духов. Может быть, все делают это мне на зло, специально, чтобы открыть только-только зажившую рану, которая начинает "кровоточить" каждый раз при воспоминании любимого человека. Всем людям почему-то кажется - "В мире может твориться что угодно, но со мной точно ничего и никогда не произойдёт". Я тоже так думала, раньше, но теперь, я ненавижу жизнь, ненавижу этот проклятый чёрствый мир. Я бы покончила с собой, но меня что-то удерживает здесь, хотя мысли о суициде не перестают посещать меня даже теперь, столько времени спустя.
________________________________

  Я несколько раз повертела в замке своего шкафчика ключом, но, когда он, наконец, поддался, то всё содержимое шкафчика рухнуло к моим ногам: тетрадки, ручки, карандаши, фотографии, которыми была обклеена дверца. И как только оно раньше не свалилось, давно буквально "на соплях" держится.
  Я судорожно начала собирать с пола вещи, как вдруг заметила её: старую, потёртую фотографию с маминой свадьбы. К глазам подступили слёзы, но я усилием воли заставила держать себя в руках. Никто, никто на всём свете не знает, как трудно мне даётся сдерживать свои эмоции и улыбаться, когда хочется поплакаться в чью-нибудь жилетку и излить кому-нибудь душу. Тем не менее, с этой чувственностью совершенно не состыковывались свойственная мне грубость, твёрдый и ужасно упёртый характер. Он достался мне, что называется, в наследство от папы, как и моя убийственная фамилия: Крюгер. Я ненавижу этого подонка. Какой сволочью нужно быть, чтобы бросить женщину с малым ребёнком на руках? Если мне выпадет шанс отомстить ему за всё, что он причинил моей семье, то я не мешкая воспользуюсь им. Я поклялась себе во что бы то ни стало, сделать это, и не отступлю от своей клятвы.
  Когда я запихивала вещи обратно в шкафчик, одновременно размышляя о несправедливости жизни и что-то бубня себе под нос, ход моих мыслей прервали шумные девчонки, проходившие мимо.
- Анжела, знаешь, недавно я ходила в бутик, напротив того захолустного магазинчика допотопной обуви и ты себе не представляешь, кого я там встретила! - чуть ли не взвизгивая пролепетала она, после чего, будто включив громкоговоритель, прокричала на весь этаж, видимо, чтобы каждая ученица, находившаяся в коридоре, отчётливо её слышала - Оскара, Оскара Баросс, - как только девушка произнесла его имя, несколько учениц, стоявших неподалёку, обратились в слух - Мм... Он такой милашка, ты себе не представляешь, - демонстративно вздохнув и пригладив волосы, будто кокетничая с кем-то, добавила она, - Он сказал, что у него есть вип-билеты на концерт группы N. И как ты думаешь, кому он их отдал... собирается отдать, - поправилась она, дабы приятельница не почувствовала в её словах тени лжи, которую я, например, распознала сразу.
  Без сомнений, эта особа возомнила о себе чёрте-что.
- Неужели тебе? – благоговея, спросила стоящая рядом с ней старшеклассница, повернувшись ко мне лицом, и подозрительно посмотрела на меня, прямо-таки разглядывал всю с ног до головы, как будто по одежке оценивала, кто я есть такая. Я решила не церемониться и показав ей язык развернулась в сторону дверцы, продолжая слушать. Не то, чтобы мне был интересен этот самый Оскар и, к слову, самый крутой мальчик в школе, хотя, на мой взгляд, в его внешности нет абсолютно ничего привлекательного, просто мне стало интересно проследить за развитием разговора.
- Ну... почти, - покраснела та и, по-видимому, заметив обиженный взгляд своей собеседницы, повернулась в мою сторону, так как я почувствовала что-то испытывающее у себя за спиной. Наконец, девушки всё-таки двинулись дальше. Их голоса смешались с голосами других школьников, поэтому я их больше не слышала, да и какое мне дело до их примитивных разговоров на тему секса и парней? Меня это совершенно не интересует. Да и вообще, не разу не встречала девушку, да и даже парня, с которыми действительно было о чём поговорить. На свете был лишь один человек, понимавший меня - Софи, но она погибла при неизвестных обстоятельствах с ещё парочкой моих знакомых на одном из Йоркширских шоссе. До сих пор не могу смириться с этой утратой. Никто и никогда не понимал, и не поймёт меня лучше, чем она. Когда она умерла, я потеряла важную часть своей души, ту часть, которая не могла выжить без Софи.
  В новой школе, в новом городе, да и просто на новом месте, я не рассчитывала найти родственную мне душу, но так уж случилось, что мы столкнулись с ней в первый же мой день в этой школе, вместе сидели за одной партой. И, к слову, она оказалось неплохой девчонкой. С ней весело и интересно, она может и умеет поддержать разговор. Звали мою новую знакомую Оливией, она сразу помогла мне сориентироваться в новой школе, провела небольшую экскурсию, рассказав основные правила этого заведения, о том, с кем стоит общаться из учеников, а кого лучшие обходить стороной. И только тогда я узнала, что сама Оливия - местная знаменитость. Для учениц Оливия была предметом подражания: девушки завидовали ей, её красоте и её статусу, а парни мечтали удостоиться звания её кавалера. Думаю, дружба со мной сильно подрывала её авторитет в глазах остальных школьников, но, не смотря на это, она не стремилась отвязаться от меня. Она была не такой как все, совсем не такой, а вот её подруга... Это действительно самая настоящая катастрофа. Когда она вернулась после больничного и увидела меня, мило беседующую с Оливией за обедом в столовой, чуть не лопнула от ярости. Не думала, что у такой девушки как Оливия может быть такая гадкая подруга - пренеприятная личность. Но, ничего уже не поделаешь, дружба с Оливией вынуждала меня общаться с Анной Луизой, а тот самый Оскар, о котором только что вели свои речи проходившие мимо меня девушки, ни кто иной, как её родной брат и даже более того, брат-близнец, так что, я даже не сомневаюсь в том, что и характеры у них тоже одинаковые.
  Наконец, мне удалось сложить вещи максимально компактно и я закрыла свой шкафчик, засунув маленький серебристый ключ в сумку. И только я собралась идти домой, как вдруг услышала, что кто-то назвал моё имя. Что этот человек окликнул именно меня, нет сомнения, так как Ванесса в этой школе, как ни странно, одна, и это я. Я начала вертеть головой из стороны в сторону, чтобы обнаружить источник звука. Меня снова окликнули, на этот раз гораздо громче, и я узнала голос. Повернувшись, я заметила в толпе спешащую ко мне Оливию. Я так обрадовалась, когда увидела её с улыбкой на лице, что тоже улыбнулась в ответ, но как только заметила идущую с ней Анну-Луизу, такую угрюмую и злую, улыбка тут же исчезла с моего лица.
- Привет, Несс, - радостно прокричала Оливия, помахивая мне рукой, Анна же отделалась простым кивком.
  Я тоже кивнула ей в ответ.
- Как дела? Как жизнь? Не мучали на уроках? - начала Оливия свой допрос.
- Да так, всё путём, - вздохнула я.
  На самом деле, настроение у меня сегодня просто ужасное, я бы даже сказала паршивое, а вот у Оливии почему-то постоянный заряд оптимизма и бодрости. Никогда не встречала ничего подобного. Обычно подростки ходят какие-то угрюмые, чопорные, но, возможно это лишь моё давно устоявшееся мнение об английских мальчиках и девочках не даёт мне поверить в новый и совершенно отличный от моего образ жизни.
- Очень надеюсь, что у тебя действительно всё в порядке, - опустила голову Оливия, пытаясь что-то разглядеть в своих лайковых туфельках на "метровом" каблуке.
  Не представляю, как ей удаётся ходить на них. Меня вот учили-учили, а на всё про всё столько денег потратили, получив десятки сломанных пар. Отличный исход...
- Нет, всё действительно в порядке, просто я устала после... эмм... биологии. Нам читали лекцию про плоских червей, такая муть, что я даже чуть не уснула на уроке.
- Понимаю, - прерывающимся шепотом произнесла она, и шмыгнула носом, - А мы сегодня на математике учительницу разозлили. Мальчишки баловались, так она всем двойки поставила. Вот, вроде бы взрослые парни, а ведут себя, ей богу, как дети малые.
- Весело у вас, - выдержав паузу, сказала я как можно бодрее и радостнее.
- О, да. Жалко, что у тебя математика в другое время, а то мы с тобой только на истории видимся, да в столовой. Ну, вот, иногда в коридорах сталкиваемся.